:  
 
You are on the old site. Go to the new website linknew website link
Вы находитесь на старом сайте. Перейдите на новый по ссылке.

 
 Архив новостей
 Новости сайта
 Поиск
 Проекты
 Статьи






. .

? !



Стратегии уголовного судопроизводства
Материалы международной конференции, посвященной посвященной  160-летней годовщине со дня рождения проф. И.Я. Фойницкого 11-12 октября 2007 г. (Санкт-Петербург)

Карякин Е.А. Конвенциальные начала в медиационных процедурах (процедурах восстановительного правосудия)


Материалы международной научной конференции
посвященной  160-летней годовщине со дня рождения
проф. И.Я. Фойницкого
«СТРАТЕГИИ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА»
11-12 октября 2007 г. (Санкт-Петербург)




2007, СПб, , , Карякин Евгений Александрович, 
Карякин Евгений Александрович, заведующий кафедрой криминалистики ГОУ "Оренбургский государственный университет", кандидат юридических наук, доцент


КОНВЕНЦИАЛЬНЫЕ НАЧАЛА В МЕДИАЦИОННЫХ ПРОЦЕДУРАХ
(ПРОЦЕДУРАХ ВОССТАНОВИТЕЛЬНОГО ПРАВОСУДИЯ)

Состязательный тип уголовного процесса, как известно, находится в неразрывной связи с учением об уголовном иске, предполагающим наличие сторон в споре и их процессуальное равноправие в деле, при этом начало диспозитивности позиционируется как принципиально важный правовой режим существования состязательного процесса. Свободное распоряжение процессуальным правом на уголовный иск и производными от него правами, реализуемое стороной обвинения, является первоосновой состязательного процесса. Распоряжение уголовным иском означает, что инициатива в осуществлении уголовного преследования, определение его предмета и решение вопроса о его продолжении или прекращении принадлежит обвинению (в том числе и потерпевшему) или является результатом конвенции (соглашения) между сторонами обвинения и защиты, но ни в коей мере не исходит от суда. И пострадавший и правонарушитель нуждаются в предоставлении возможности с помощью беспристрастной третьей стороны (медиатора) в случае их добровольного согласия принять активное участие в разрешении проблем, возникших в результате преступления. Данная возможность – есть своего рода акт добровольного распоряжения уголовным иском, влекущим за собой решение о передаче дела в службы медиации для его разрешения в установленном порядке.

Создание так называемых альтернативных форм разрешения уголовно-правовых конфликтов как отмечают авторы Комментария к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (отв. ред. В.И. Радченко; научн. ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков). – стало важной особенностью развития почти всех современных национально-правовых систем, когда принцип неотвратимости уголовной ответственности за каждое совершенное преступление органично сочетается с принципом дискреционного уголовного преследования, т.е. с правом компетентных государственных органов отказаться от уголовного преследования или прекратить его при соблюдении подозреваемого или обвиняемого некоторых условий, предусмотренных законом[1].

Таким образом, пристальное внимание обращается не на карательное правосудие, ориентированное на установление вины и назначение соответствующего наказания посредством проведения состязательного процесса, а на восстановительное правосудие, которое является одним из новейших возможных альтернатив уголовному преследованию и сопряжено с отказом от традиционного уголовного преследования[2].

Не менее важным фактором, побуждающим российского законодателя «присмотреться» к идеям восстановительного правосудия, следует рассматривать приоритетное значение международно-правовых стандартов в области прав человека для национального законодательства. Центральным звеном идеи является возможность применения альтернатив уголовного преследования, которое на протяжении длительного периода времени рассматривалось как традиционная форма разрешения государством уголовно-правового конфликта. Имея целью снятие или смягчение уголовно-правового конфликта мерами, не связанными с уголовной репрессией, восстановительное правосудие направлено на достижение компромисса между участниками этого конфликта (потерпевшим и лицом, подлежащим уголовному преследованию). «Медиация – это переговорный процесс, имеющий целью восстановление отношений между людьми, а не их разрушение, поэтому ее предметом является не формальное признание обвиняемым своей виновности, а примирение, или мировое соглашение сторон»[3].

Юридическая общественность России ознакомилась с институтом медиации (посредничества), в основе которого обозначен «подход к разрешению конфликтов, соперничающий с традиционными правовыми средствами урегулирования споров». В Рекомендации Комитета министров государствам – членам Совета Европы о применении медиации в рамках уголовной юстиции от 15 сентября 1999 г., адресованной в том числе и России как члену Совета Европы, медиация определяется как «любые процессуальные меры, позволяющие потерпевшему и лицу, подлежащему уголовному преследованию, активно участвовать в преодолении трудностей, вытекающих из факта совершения преступления, при непосредственном участии независимого третьего лица и при условии, что стороны конфликта добровольно соглашаются с применением этих мер». Следовательно, подлинное примирение сторон в форме медиации возможно и допустимо лишь на условиях следующих достоверно установленных факторов: 1) добровольности и 2) нацеленности ее участников на достижение положительного результата. Стало быть, в качестве основы процесса медиации следует рассматривать примирение (мировое соглашение) конфликтовавших участников.

Институт примирения, как основание освобождения от уголовной ответственности отнюдь не является новеллой отечественного законодательства. Однако следует отметить, что он в определенной степени эволюционировал с принятием УПК РФ. «Статья 25 УПК РФ – отмечает И.Б. Михайловская – существенно расширила круг преступлений, по которым примирение потерпевшего с обвиняемым может служить основанием для прекращения уголовного преследования. Хотя право принятия такого решения принадлежит следователю (дознавателю) и требует согласия прокурора, тем не менее волеизъявление потерпевшего и обвиняемого является основой принятия такого решения. Личная позиция и конкретные действия обвиняемого имеют значение и при прекращении уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием (ст. 28 УПК РФ)»[4].

Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон есть проявление консенсуального (конвенциального) способа урегулирования последствий криминального конфликта и свидетельствует о распространении диспозитивных начал на дела о преступлениях небольшой или средней тяжести. Следует учитывать, что любая консенсуальная процедура должна, с одной стороны, исключать доминирование одной из сторон, а с другой - обеспечивать использование объективных критериев оценки конкретной ситуации.

Между тем, практики сетуют – последние два-три года практика пошла по тому пути, что до 30% уголовных дел поступающих в суды прекращаются производством, причем в подавляющем большинстве – на основании ст. 25 УПК РФ. Так, заместитель прокурора Челябинской области А. Багмет пишет: «В результате такого подхода на практике складывается следующая ситуация. Если лицо, совершившее преступление средней тяжести в состоянии оплатить материальный ущерб и возместить моральный вред, то у него есть реальная возможность «примириться» с потерпевшим и получить его заявление о прекращении уголовного дела. С другой стороны, лицо, совершившее аналогичное преступление, но не примирившееся с потерпевшим или его представителем в силу отсутствия материальных средств для возмещения материального ущерба и морального вреда или в силу нежелания потерпевшего примириться, будет осуждено…[5]. Безусловно, данные выводы более чем имеют под собой основания, между тем наличие у правонарушителя реальной возможности загладить вред (возместить ущерб) является необходимым условием применения ст. 25 УПК РФ.

Полагаем, что в отличие от примирения сторон на условиях ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ медиация делает акцент не столько на материальной составляющей урегулирования последствий конфликта, сколько на социальной: освобождение жертвы преступления от тяжести его последствий, интеграция правонарушителя в общество. Стало быть, процедуры, проводимые медиатором, способны решить ряд проблем, связанных с негативными социальными последствиями преступления: «помогут восстановить чувство безопасности, дают возможность поделиться эмоциями, возникшими в связи с криминальной ситуацией, и быть услышанным, получить  ответы на волнующие вопросы, помочь получить компенсацию за причиненный материальный ущерб»[6].



[1] Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (отв. ред. В.И. Радченко; научн. ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков). - 2-е изд., перераб. и доп. - "Юрайт-Издат", 2006 // Справочная правовая система «Гарант»

[2] Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию как форма процессуальной дифференциации: современные тенденции развития. Автореф. докт. дисс. М., 2003.
[3] Смирнов А.В. Состязательный процесс. – СПб.: Издательство «Альфа», 2001. – С. 304.
[4] Михайловская И.Б. Социальное назначение уголовной юстиции и цель уголовного процесса // Государство и право. – 2005. - № 5. – С. 116-117.
[5] Багмет А. Прекращение уголовных дел в связи с примирением сторон // Законность. – 2005. - № 4. – С.26.
[6] Максудов Рустем Восстановительное правосудие: концепция, понятия, типы программ // http://kalinovsky-k.narod.ru/b/st/maksudov2005.htm#_ftn1



: 08/10/2007
: 3136
:
Барабаш А.С. Вклад Ивана Яковлевича Фойницкого в определение места состязательности в российском уголовном процессе
Зайцева Л.В. Реформирование уголовно-процессуального законодательства республики Беларусь: проблемы и перспективы
Мартышкин В.Н. Пределы судебного усмотрения и механизмы его ограничения в уголовном судопроизводстве
Панькина И.Ю. Основные элементы внесудебного способа разрешения уголовно-процессуального конфликта
Цыганенко С.С. Дифференциация как модель уголовного процесса (уголовно-процессуальная стратегия)
Калинкина Л.Д. Совершенствование норм УПК РФ о нарушениях уголовно-процессуального закона – необходимое условие обеспечения должной процедуры производства по уголовным делам
ТУЛАГАНОВА Г.З., ФАЙЗИЕВ Ш. Классификация мер процессуального принуждения по характеру воздействия
Алексеев С.Г. , Лукичев Б.А. Взгляды И.Я. Фойницкого на институт судебной экспертизы и их отражение в зеркале современности
Галюкова М.И. Реализация функции защиты в состязательном уголовном процессе
Гамбарян А.С. Реформа досудебной стадии уголовного процесса в Республике Армения

| |


.:  ::   ::  :.

RusNuke2003 theme by PHP-Nuke -
IUAJ

(function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] || []; w[n].push(function() { Ya.Direct.insertInto(66602, "yandex_ad", { ad_format: "direct", font_size: 1, type: "horizontal", limit: 3, title_font_size: 2, site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "FEEAC7", title_color: "0000CC", url_color: "006600", text_color: "000000", hover_color: "0066FF", favicon: true, n
PHP Nuke CMS.
2005-2008. Поддержка cайта