Круглов Игорь Валентинович, начальник кафедры боевой и физической подготовки Нижегородской академии МВД РФ, к.ю.н., подполковник милиции
Когда законодателя и мудреца Солона спросили, в каком государстве жизнь устроена всего лучше, он ответил: «В таком, где за обиженных не менее их самих вступаются и наказывают обидчиков людей, не задетые этим лично»
[1]. Об этом же позже говорил аббат Галиани: «Свободны лишь те люди, которые вмешиваются в то, что их лично не касается»
[2]. Наш законодатель, очевидно, придерживается обратного мнения. Это вылилось в наделении прокуратуры монопольным правом на публичное обвинение (даже с органом предварительного расследования, проводившим дознание по делу, делиться не хочет). Оправданно ли такое положение дел?
Целью настоящего сообщения является обсуждение вопроса (в самом общем виде) о том, какое значение в устройстве обвинительной власти должен иметь народный элемент. Подразумевается, конечно, правовое государство и, соответственно, необходимость наличия таких институтов, которые делали бы реальным право отдельного гражданина, ассоциаций граждан, гражданского общества на судебную защиту своих прав и законных интересов (в том числе и от преступных посягательств).
По определению А.А. Жижиленко, обвинительная власть – это все общественно-государственные учреждения, которые имеют своей целью поддерживать карательную безопасность
[3]. Вхождение общественного элемента является совершенно необходимым условием не только эффективности обвинительной власти, но и легитимности ее деятельности, направленной на поддержание правопорядка. Как писал М.Ф. Квинтилиан: «И самые законы потеряли бы свою силу, если бы глас благоразумного обличителя не восстал против нарушения оных: если бы требовать наказания не надлежало, то и самые злодеяния были бы почти позволенными и сия ненаказуемость послужила бы для злых поводом вредить добрым. Почему не оставит оратор … ни убийства родственника или друга без отмщения, ни заговора против Республики без преследования, не из желания кары виновных, но в намерении удержать пороки и исправить нравы. Ибо … истреблять внутреннюю заразу есть дело защитников отечества»
[4].
Подобно тому, как дерево, лишенное корневой системы неминуемо отсыхает, так и официальная власть, побуждаемая единственно только буквой закона к выявлению преступлений и осуществлению уголовного преследования лиц, их совершивших, неминуемо снижает свою активность и эффективность. В худшем случае она может выйти из-под контроля общества, став на обслуживание интересов узкого круга лиц.
Любая монополия губительна, государственная монополия в деле борьбы с преступностью губительна тем более, ибо эта борьба – общее дело, она касается каждого нас. Силой поддержки народа сильна обвинительная власть. Именно поэтому в уголовно-процессуальной науке полное устранение от обвинения частных лиц считается неполитичным и несправедливым
[5].
Напомним, что для обозначения специфической формы участия народа в публичной обвинительной деятельности в отечественной литературе когда-то широко употреблялся термин «народное обвинение», который, как и термин “популярный иск”, является калькой с латинского – «actio populary»
[6].
Народное обвинение в уголовном процессе – это разновидность уголовного иска. Народное обвинение – это такое исковое обвинение, которое осуществляется от имени и в интересах народа (общества) самим народом (хотя бы и конкретным исковым деятелем – обвинителем было частное лицо.
Народное обвинение существует там и постольку, где и поскольку существует право гражданина на судебную защиту своих и публичных интересов в уголовном суде. Субъектом права на данный уголовный иск является народ, все граждане данного государства. Народное обвинение – это публичный уголовный иск, который может предъявить в суд в состязательном уголовном судопроизводстве любой гражданин для привлечения к уголовной ответственности лица, совершившего преступление.
Фойницкий И.Я. отмечал, что народное обвинение известно с античных времен, когда в древних демократиях Греции и Рима по делам интересующих все общество обвинителем мог выступать каждый полноправный гражданин. К этой же форме относится и обвинение по английскому процессу, который видит в нем функцию общины, представляемой Большим жюри, и смотрящим на отдельных лиц, выступающих обвинителями перед судом, только как на исполнителей общественного поручения, добровольно или даже по принуждению на себя принимаемого. Эта форма может значительно облегчить государственную власть, пополняя силы государственного обвинения из среды всего общества. Она представляется крайне желательной и по соображениям внутренней политики, поскольку содействует более равномерному осуществлению обвинительной деятельности представители государственных органов энергично отнесутся к деяниям нарушающим интересы власти но могут быть крайне не энергичны в преследовании преступных деяний должностных лиц нарушающих интересы личности представители общества приводят обвинительную деятельность к необходимому равновесию интересы меньшинства найдут ту же судебную охрану как и интересы большинства
[7].
Система народного обвинения составляла органичную часть римского публично-правового строя в классическом его виде. Древние римляне полагали, что каждый, заинтересованный в охране благосостояния республики, охотно возьмет на себя труд по изобличению лица, виновного в преступлении. Государство не имело возможности возбуждать уголовного преследование без соизволения гражданского общества, в лице отдельного гражданина. Любой полноправный римский гражданин мог в принципе выступить обвинителем в суде. Право обвинения принадлежало гражданину как право публичное и при условии широкой ответственности за лжеобвинение, а также за противозаконные сделки с обвиняемыми и потачки ему, т.е. было обставлено гарантиями в интересах прав личности обвиняемого. Обвинительная деятельность, будучи весьма ответственною, в то же время представлялась чрезвычайно почетной и в этом высоком смысле действительно публичной.
В наши дни идея народного обвинения цементирует обвинительную власть в США и Англии. Вот в чем проявляется демократия, вот какая идея принизывает институт обвинительной власти в правовом государстве.
Будучи наиболее адекватной формой закрепления идеи исковой формы защиты любого права, аction рopulary, по мнению некоторых авторов, является одним из признаков подлинно правового государства. Как отмечалось Н.Н. Полянским (вслед за германским процессуалистом Баром), устранение монополии должностного обвинения, которое не всегда свободно от подозрения в партийной беспристрастности, и наделение частных лиц правом уголовного иска составляет неотложную потребность государства, которое хочет впредь называться правовым, а не полицейским государством
[8]. При этом высказывалось мнение о том, что внедрение аction рopulary в ограниченных пределах наибольшее значение имело бы по, так называемым, “полицейским делам”, где потерпевшие все и одновременно никто.
Согласно распространенному мнению, «популярный уголовный иск» имеет большой политический заряд. История показывает, что во всяком конституционном государстве правительство не может быть вполне беспартийно. Вовлекаясь в борьбу с политическими противниками, официальная обвинительная власть не может не быть более снисходительным к «своим» и менее снисходительным к противникам. В полной мере это относится к преступлениям против выборов. В этой области при неопределенности границ, определяющих дозволенное от недозволенного открывается широкая возможность для применения двойного стандарта к поступкам различных партий. Для общества было бы лучше, если бы подготовку обвинения и само обвинение в злоупотреблениях при выборах осуществляли частные лица, вернее ассоциация частных лиц. Они же несли бы и судебные расходы, связанные с этой деятельностью, а также и ответственность, вплоть до уголовной при несостоятельности своего обвинения, если бы выяснилось злономеренность истца. То есть возможен и встречный уголовный иск – со стороны обвиняемой стороны.
Но где особенно трудно и вместе с тем особенно важно достигнуть неукоснительности в выдвижение уголовного обвинения – это область должностных преступлений. На взгляд многих юристов, тщетно надеяться на то, что прокуратура будет когда-либо не подвержена политическим влияниям. Поэтому было признано, что при сосредоточении полномочий на уголовное преследование в руках исключительно прокурорской власти «Конституция беззащитна» и «все высокоценные конституционные и основные права, всякая защита «меньшинства» и «слабейших партий» в государстве, всякая беспаpтийность в осуществлении законов о печати, союзах, остаются не более как теориею»
[9]. Только уголовный иск, право на которой принадлежит каждому гражданину, есть полное и действенное средство восстановления всякого нарушенного права; но он, вместе с тем, есть принципиально единственное средство принудительного осуществления требования его
[10].
Признание уголовного иска в качестве права каждого гражданина имеет значение установления конституционной гарантии, составляющей необходимое дополнение должностному обвинению. Средством против упущений прокуратуры, не привлекающей к ответственности виновных, может быть только право всех граждан на уголовный иск.
Многие правоведы указывали, что положительная сторона общегражданского уголовного иска заключается и в том еще, что им обеспечивается общественное доверие к суду, то есть в том, что составляет моральную сторону правосудия. И в этом плане не важно насколько часто граждане будут пользоваться своим правом на уголовный иск; важно, чтобы это право им вообще принадлежало. Только широкое допущение без ограничения одним потерпевшим к участию в обвинительной деятельности непрофессионального элемента может обеспечить прокуратуре положение действительно независимое и от общественного мнения и от критики партийной прессы.
Мы склонны поддержать мнение, что осуществление гражданами обвинительной функции в дополнение к деятельности должностного обвинения есть минимум самодеятельности, без которой при партийной природе конституционного государства не может существовать никакого уголовно-правового порядка. Однако необходимым структурным условием существования аctio рopulary, в том числе и в ограниченном виде (права ассоциаций на уголовный иск) может быть только уголовный процесс, в котором достаточно развиты элементы состязательной формы.
Таким образом, наделение каждого правом уголовного иска, необусловленного личной заинтересованностью его субъекта, делает все более крепким тот социальный цемент, который скрепляет общество и государство. Развитие в гражданах правового чувства составляет главное условие устойчивости правопорядка; только в народе, в котором правовое чувство так развито, что каждое грубое нарушение закона близко принимается к сердцу всеми гражданами, можно сказать, что правовой порядок имеет в нем прочное основание.